Душа проснулась для стихов

 Несколько дней назад я получила письмо от племянника. Ну, получила и получила. Что тут особенного? Но, во-первых, мы с ним сто лет не виделись и связь практически не поддерживали, к сожалению, и, во-вторых, письмо было не простое, а с вложением, можно сказать, с новогодним сюрпризом: в письме были стихи! "Вот это  неожиданность",- подумала я.
 Надо сказать, что племянник (зовут его Андрей Геннадьевич) - серьёзный человек, занимающийся бизнесом в Москве. Живёт в собственном (по моим меркам прямо роскошном) доме под Москвой, всё у него по высшему разряду устроено: работа, успешный сын, заботливая любящая жена... А вот поди ж ты! Душа стихов просит. В общем, почитала я его стихи и попросила разрешения опубликовать некоторые из них в своём блоге. Андрей согласился.
Я думаю, ему были бы очень приятны ваши отклики, любители поэзии, гости моего блога. Не поленитесь, оставьте свои комментарии для начинающего поэта.

13.12.2013  

Слеза 

Читаю стихи: предо мною глаза, 

На кромке ресниц заблестела слеза. 

По глади зеркальной созвучной души 

Туман моих рифм растворился в тиши.

Чарует нас небо в сиянии звезд, 

Чаруют глаза в обрамлении слез, 

Те слезы на благо дает нам Господь, 

Спасая и души, и бренную плоть. 

Дай Боже, чтоб каждый очиститься смог 

Чудесною силой рифмованных строк! 

13.09.2013
Кружево



Облеку я мысль-подругу
В  кружев неземной покров.
Для накидки этой тонкой
Подготовлю пряжу слов.
Подготовлю шутки-спицы,
Чтобы  тоньше ткань была,
Ну, а рифмы, как коклюшки,
Выткут в ткани два крыла…
Паутинно невесомым
Будет отблеск ровных строк,
Ну, а где-то,  по плотнее
Дам по краю поясок…
Кружева, как покрывало,
Спрячут прелесть наготы,
И красу подруги милой
Смыслов оттенят цветы…
Если дальше  я продолжу
Кружевные чудеса,
То появятся на ткани
Небо, солнце и леса,
Воздух пряный, даль морская,
Гор вершины, птицы стон…
И картину увенчает
Дальний колокольный звон!
Мысль стихами украшайте,
Чтоб красавицей была,
Красота чтоб неземная
Вам дарила б два крыла,
Крылья чтобы вверх подняли,
И, чтоб горний тот полет,
Осенил прекрасны дали,
Чтоб дивился весь народ !



28.10.2015

Струна
Нам свыше уготован этот рок-
Попасть в лучей невидимых поток
И стать струной под управленьем рук,
И в мир издать свой уникальный звук…
С каким усилием натянута струна,
Зависит то, как зазвучит она,
Зависит верность звука, высота,
Гармония и мира красота….
У каждого свой тон и полутон,
Настроенный под общий камертон.
Тона объединяются в лады,
Как яблони в прекрасные сады,
Где каждая имеет вкус и цвет,
И вместе создают один букет,
Играя красками плодов, цветов и трав
В диапазоне слышимых октав,
Чтобы, настроясь на одну волну,
Исполнить всем симфонию одну,
Которую замыслил наш Творец
И дирижирует созвучьями сердец !
Узри душой невидимый тот перст,
Объединяющий всех нас в один оркестр,
И не фальшивь, ведь ты солдат в строю,
Сыграй достойно партию свою!

08.01.2014
Жизненный поток

Куда несет нас жизненный поток
В волнах сомнений, страхов и тревог?
И есть ли шанс увидеть наперед,
Что принесет нам новый поворот?
Прошел бурун, и снова понесло…
И где найти надежное весло,
И где найти спасительный причал,
Чтобы к нему пристать и кинуть фал,
И, закрепив к кнехту свой утлый челн,
Спастись от натиска стихийных волн?
Надолго ль это или опять все втуне,
И ждет застой тебя в «спасительной» лагуне?
И нету счастья здесь, а лишь мираж,
И только рафтинг тот спаситель наш?
Ведь лодка для того дается нам,
Чтоб путь искать к неведомым мирам…
Идти по воле волн отнюдь не плен,
Доверь игре стихий свой утлый челн.
Дана нам воля мыслить наперед,
Чтоб сманеврировать в опасный поворот
И уповать, чтоб снова повезло,
И знать, что это замысел Его,
И верить в то, что стойкость и отвага
Спасут в пути. И, видимо, так надо…



02.07.2014

В пробке ( к вопросу о сплочении нации)

Стою на МКАДе , кляп засунув в рот.
Вокруг со мною мается народ.
Конец недели, вялость и жара,
Уже за город всем давно пора,
Но, словно шпроты в банке, в «коматозе»
Покорно в пробке мы стоим в сидячей позе.
И чтобы время даром не терять,
Решил соседей рядом описать.
Вот справа от меня, не видя мир,
Скучает в «Бентли» розовый банкир.
Тогда как бьемся мы за каждый цент,
Ему  по  жизни капает процент,
Он птицу выгоды схватил на взлете
И не поедет он в какой-нибудь «Тойете»
А вот, словно бульдог на вид,
Как в ДОТе, в черном «БМВ» сидит  бандит.
Уперся в пробку, как тупой баран,
Спешит на «стрелку» он в китайский ресторан.
А слева, прихватив  заградотряд,
Всех давит в «АУДИ» чиновник – бюрократ.
И у него , конечно, "совещанье"!
Спешит он в сауну на важное свидание.
А сзади в «Ровере», как белая болонка,
Глядится в зеркальце блудливая бабенка,
Стремится все блага от жизни взять,
Красу и молодость задорого продать.
Уселся в «Крузер», словно в броневик,
Седой и важный бывший большевик.
В парламенте он дул в свою дуду
И заработал все, конечно, по труду.
А а «Джипе», что дает налево крен,
Томится в пробке толстый бизнесмен.
Живет он в утомительной борьбе,
Не может в сладком отказать он сам себе.
Икрой и  маслом мажет бутерброд,
И, как дитя, все жадно тянет в рот.
А у обочины, чтоб избежать скандала,
«Пежо» кому-то фарой помигало,
Бухгалтер бедный, что забыл покой,
Крадется справа узкою тропой.
И всех нас вместе, рад ты иль не рад,
Вдруг уравнял  Большой наш Брат.
В страданье нам сплочение несет,
И объединяет нас в один народ,
Вытаскивая всех из разных сект:
Имеет пробка воспитательный эффект.
Как вышло так, что в длительной борьбе,
Вдруг стали всех нас звать на букву «Б….»?
Бухгалтер, большевик  и  бюрократ
Собрали вместе нас в один отряд,
Бандит, банкир, блудливая бабенка-
Одна у нас  страна – бензоколонка.

А как хотелось бы , чтоб кто - нибудь помог
И всех объединил не Брат , а Бог !
 






　

Тихий юбилей Николая Рубцова

Мое слово верное                         
 прозвенит!
Буду я, наверное,
                          знаменит!
Мне поставят памятник
                               на селе!
Буду я и каменный
                             навеселе!..



И прозвенело! Пусть негромко, зато из самых-самых светлых глубин души. На эти звуки откликаешься  нежностью, любовью к тихой России, родной, деревенской, знакомой с детства.
    Сегодня, 3 января 2016 года, исполнилось бы 80 лет русскому поэту Николаю Рубцову, моему земляку. Может быть, поэтому его стихи мне особенно близки и понятны.  Каждый раз думаю: "Почему я не смогла так сказать?! Ведь чувствую точно так же, будто из моего сердца вылились эти простые слова". 
 Мне посчастливилось видеть Н. Рубцова на одной из встреч в Вологде, но тогда я не сумела оценить, кто передо мной: слишком юной была, да и он выглядел уж чересчур просто,  совсем не был  похож на великого поэта:  маленький, худенький, даже щупленький, с лысиной на ещё молодой голове, неважно одетый. Стихи свои читал негромким голосом - в общем, не произвёл, как говорится, впечатления на девицу. Затем слухи о его нелепой смерти... И спустя некоторое время сборник его стихотворений в моих руках... И чудо открытия величайшего поэта.

Вот подборка моих любимых стихотворений Н. Рубцова.

      
             
 * * *

Не надо, не надо, не надо,
Не надо нам скорби давно!
Пусть будут река и прохлада,
Пусть будут еда и вино.
Пусть Вологда будет родная
Стоять нерушимо, как есть,
Пусть Тотьма, тревоги не зная,
Хранит свою ласку и честь.
Болгария пусть расцветает
И любит чудесную Русь,
Пусть школьник поэтов читает
И знает стихи наизусть.


* * *

В минуты музыки печальной
Я представляю желтый плес,
И голос женщины прощальный,
И шум порывистых берез,

И первый снег под небом серым
Среди погаснувших полей,
И путь без солнца, путь без веры
Гонимых снегом журавлей...

Давно душа блуждать устала
В былой любви, в былом хмелю,
Давно понять пора настала,
Что слишком призраки люблю.

Но все равно в жилищах зыбких —
Попробуй их останови!—
Перекликаясь, плачут скрипки
О желтом плесе, о любви.

И все равно под небом низким
Я вижу явственно, до слез,
И желтый плес, и голос близкий,
И шум порывистых берез.

Как будто вечен час прощальный,
Как будто время ни при чем...
В минуты музыки печальной
Не говорите ни о чем.

********** 

Звезда полей, во мгле заледенелой
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою...

Звезда полей! В минуты потрясений
Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром...

Звезда полей горит, не угасая,
Для всех тревожных жителей земли,
Своим лучом приветливым касаясь
Всех городов, поднявшихся вдали.

Но только здесь, во мгле заледенелой,
Она восходит ярче и полней,
И счастлив я, пока на свете белом
Горит, горит звезда моих полей...

Зимняя песня

В этой деревне огни не погашены.
 Ты мне тоску не пророчь!
Светлыми звездами нежно украшена
 Тихая зимняя ночь.

Светятся тихие, светятся чудные,
 Слышится шум полыньи...
Были пути мои трудные, трудные.
 Где ж вы, печали мои?

Скромная девушка мне улыбается,
 Сам я улыбчив и рад!
Трудное, трудное - все забывается,
 Светлые звезды горят!

- Кто мне сказал, что во мгле заметеленной
 Глохнет покинутый луг?
Кто мне сказал, что надежды потеряны?
 Кто это выдумал, друг?

В этой деревне огни не погашены.
 Ты мне тоску не пророчь!
Светлыми звездами нежно украшена
 Тихая зимняя ночь...

Расплата

Я забыл, что такое любовь,
И под лунным над городом светом
Столько выпалил клятвенных слов,
Что мрачнею, как вспомню об этом.

И однажды, прижатый к стене
Безобразьем, идущим по следу,
Одиноко я вскрикну во сне
И проснусь, и уйду, и уеду...

Поздно ночью откроется дверь,
Невеселая будет минута.
У порога я встану, как зверь,
Захотевший любви и уюта.

Побледнеет и скажет:- Уйди!
Наша дружба теперь позади!
Ничего для тебя я не значу!
Уходи! Не гляди, что я плачу!..

И опять по дороге лесной
Там, где свадьбы, бывало, летели,
Неприкаянный, мрачный, ночной,
Я тревожно уйду по метели...

**** 

Он шел против снега во мраке,
Бездомный, голодный, больной.
Он после стучался в бараки
В какой-то деревне лесной.

Его не пустили. Тупая
Какая-то бабка в упор
Сказала, к нему подступая:
— Бродяга. Наверное, вор...

Он шел. Но угрюмо и грозно
Белели снега впереди.
Он вышел на берег морозной,
Безжизненной страшной реки.

Он вздрогнул, очнулся и снова
Забился, качнулся вперед...
Он умер без крика, без слова,
Он знал, что в дороге умрет.

Он умер, снегами отпетый...
А люди вели разговор
Все тот же, узнавши об этом:
— Бродяга. Наверное, вор.

* * *

Я люблю судьбу свою,
Я бегу от помрачений!
Суну морду в полынью
И напьюсь,
Как зверь вечерний!
Сколько было здесь чудес,
На земле святой и древней,
Помнит только темный лес!
Он сегодня что-то дремлет.
От заснеженного льда
Я колени поднимаю,
Вижу поле, провода,
Все на свете понимаю!
Вот Есенин -
          на ветру!
Блок стоит чуть-чуть в тумане.
Словно лишний на пиру,
Скромно Хлебников шаманит.
Неужели и они -
Просто горестные тени?
И не светят им огни
Новых русских деревенек?
Неужели
     в свой черед
Надо мною смерть нависнет,-
Голова, как спелый плод,
Отлетит от веток жизни?
Все умрем.
Но есть резон
В том, что ты рожден поэтом.
А другой - жнецом рожден...
Все уйдем.
Но суть не в этом...

Вот и вспомнили мы хорошего поэта добрым словом и его стихами. Что может быть лучше для поэта?  И если хотя бы один человек после этого возьмёт книжечку с его стихами, значит, юбилей состоялся, тихий, как его поэзия.



       

Потерялся во времени

Иду я сегодня в школу, ко второму уроку, кстати. На улице светло, настроение прекрасное. Догоняет меня молодой человек. Вдруг слышу:
- Не скажете, который час?
Почему не скажу! Мне не трудно.
- Без двадцати девять,- говорю.
 А следующий вопрос молодого человека меня, конечно, удивил:
- Утра или вечера?
Растерялась, но отвечаю:
- Утра.
- Да? Тогда мне на работу пора.


Ну, и ладно. И я на работу иду. Затерялся, видно, человек во времени и пространстве. Бывает!

С чем рифмуется Геленджик?

Когда я поняла, что еду в отпуск в Геленджик (название-то  загадочное!), сразу вспомнилась строчка, что какой-то там мужик едет с кем-то в Геленджик. Больше ни слова. Рифма "Геленджик - мужик" не соответствовала совсем моему  приподнятому настроению. Стихи не слагались в радостный гимн. Кроме убогого "вжик" даже под стук колёс поезда на ум ничего не приходило.
Так с чем же рифмуется название города Геленджик?
 Только что вернувшись оттуда, могу смело сказать: с ароматными стройными пицундскими соснами, свежим ветром в  жаркий летний  день, с вершинами гор на горизонте синего моря и, конечно, с русским добросердечием местных жителей. Теперь я точно знаю, что в России отдыхать так же приятно, как и в других странах, где я побывала, а может быть, даже приятнее, потому что чувствуешь себя как дома. Дома всё кажется милым, даже то, что поначалу раздражает.
 Правда, я поймала себя на ощущении, что на некоторые вещи смотрю как бы со стороны, и кое-что кажется странным. Смотрю как русский человек, долгие годы живущий в другой стране, хоть и совсем недалеко от России. Пишу об этом с неизменной любовью к России.


Пешеходные переходы.
Первое, что меня удивило: привычка безбоязненно переходить улицу по пешеходному переходу может привести к неприятностям. Ничто не мешает машине на огромной скорости оказаться там же и пронестись возле тебя. Даже полицейской машине! Или тем более полицейской?


Вывески.
Я радовалась, как ребёнок, замечая вывески и рекламные объявления на русском языке. Кажется, чему радоваться? Но оказалось, что мне этого недоставало все годы, что я живу в Эстонии! Настоящего русского языка. Везде. Кто-то недобро усмехнётся и как всегда скажет: "Чемодан. Вокзал. Россия" и, наверное, будет прав. Всё просто и всё очень сложно. Улица Луначарского, первого народного комиссара просвещения, улица Колхозная...


По обеим сторонам дороги читала названия "Столовая № 11", "Столовая СССР", "Сытый папа", пивная  "Вдали от жён" ... Весело!
А вот рекламный щит, а на нём написано: "У нас на Кубани закон такой: в 10.00 дети домой".  И правильно!
По дороге на пляж на заборе (!) крупно написано: "Ты русский? Помоги России подняться на ноги!" Тут уж и не знаешь, то ли на пляж идти, то ли срочно поднимать Россию. Вот только как? Прям стыдно валяться на гальке возле синего моря.


По дороге из станицы Северской в станицу Васюринскую остановились возле водохранилища. Сразу обратило на себя внимание грозное предупреждение: "Рыбу ловить запрещено" и чуть дальше ещё одно: "Рыбу ловить строго запрещено!" и в нескольких шагах довольные своим уловом рыбаки и даже специально сделанные по всему берегу приспособления для удочек, чтобы нетяжело держать их в руках. " Как же так?! Разве вы не видите, что здесь запрещено ловить рыбу? - вмешалась я в их непрерывный процесс. "Это кто-то пошутил",- таков был их ответ. Ничего себе шуточки!
То же самое на волнорезе около пляжа на Тонком мысе (микрорайон Геленджика): "Нырять запрещается. Опасно для жизни". Предупреждение повторяется крупными буквами три раза. И что вы думаете? Прямо над этими буквами ныряльщики от мала до велика! Ныряют всеми способами! Официальный пляж, официальные спасатели. Кто писал? Для кого? Опять шутка?


Уезжали мы на поезде из станицы Северской. Когда подъехали на машине к вокзалу, то прямо перед собой увидели длинный-предлинный товарный состав, а вокзал оказался на другой стороне! Кому пришло в голову построить вокзал на другой стороне? Почему не построили тогда уж и какой-никакой переход для пассажиров? Тайна. Как быть? Всё оказалось "просто", всего-то надо было пролезть под товарным составом с чемоданами! После некоторых сомнений и поисков иного способа преодоления препятствия (по верху через цистерну, где, хоть и высоко, но  есть лесенка (оказалось, что лесенка на цистерну есть, а с цистерны нет, да и провода оказываются над самой головой), в обход (надо полдня с вещами тащиться) пришлось всё же  нырять под поезд. Экстрим, однако!


Накупавшись вволю, согревшись на южном солнышке, наевшись черешни и вишни, вернулась я к прибалтийским дождям и хмурому небу и поняла, что ещё не раз и не два захочу приехать в красивейший город Геленджик, что в переводе означает "белая невеста", погуляю по белоснежной набережной, остановлюсь у памятника Лермонтову, побалую себя морской прогулкой, постою возле древних загадочных дольменов, впитаю аромат пушистых пицундских сосен и цветов, пообщаюсь с русскими людьми, приехавшими сюда из разных уголков России, наслушаюсь их рассказов о житье-бытье - в общем, побываю дома, где всё, даже странное, кажется родным и не особенно раздражает. А потом под стук колёс буду думать о жизни и мечтать о новой встрече с Россией, которую умом, как известно, не понять, а можно только любить, пусть и странною любовью.


С фотографиями пока не получается. Размещу их чуть позже.

Роберт Рождественский - Помните! Поэма "Реквием"

В преддверии великого праздника. Стихи о войне

   Чуть больше месяца до великого Дня Победы - праздника со слезами на глазах. Со слезами радости и боли, счастья и печали, гордости и обиды. То и дело слышишь и читаешь: "Президент такой-то страны не будет принимать участие в параде Победы на Красной площади в Москве. Глава такого-то государства отказался приехать в Россию".  Причина - внешняя политика Путина. И мне хочется спросить: "При чём тут Путин? При чём внешняя политика России? Разве миллионы погибших и пропавших без вести ответственны за неё? Их уж 70 лет нет на этой земле, и косточки их истлели. Неужели они должны стать заложниками в играх современных политиков?

   Давно известно: о мёртвых  или говорят хорошо, или молчат... Но не называют их оккупантами, мародёрами, не глумятся над прахом мёртвых, перенося его с места на место.

    Неблагодарные потомки! Вслушайтесь в стихотворные строчки тех, кто знал о войне не из книг. Так  чувствуют,  страдают и  мучаются  обычные люди. Они, как и мы, хотели жить, боялись смерти, любили своих близких, друзей и защищали Родину. И пусть им Земля будет мавзолеем. И Бог судья тем, для кого политика важнее человеческой благодарности!

   Я собрала здесь лучшие стихи о войне разных поэтов: тех, кто воевал, и тех, кто родился и вырос после войны, но сумел рассказать о ней ярко и талантливо.
А я претендую только на искренность, публикуя здесь и свои несколько горьких строк.


Свастика шагает по планете
В двадцать первом веке, как тогда!
И пришёл великий День Победы
Не во все сердца и города.

Ленточки победы под запретом,
Прячут ветераны ордена,
Но цветы приникли к монументам
Даже и в такие времена.

Что в тебе проявит День Победы?
Злобу, благодарность или страх?
Вот сейчас-то и решится, с кем ты
В праздник со слезами на глазах.

А когда отгрохочет, когда отгорит и отплачется,

И когда наши кони устанут под нами скакать,

И когда наши девушки сменят шинели на платьица, —

Не забыть бы тогда, не простить бы и не потерять!..

В. Высоцкий.

1967

Роберт Рождественский

Реквием

Отрывки из поэмы

 (Вечная слава героям...)

     Памяти наших отцов и старших
     братьев, памяти вечно молодых
     солдат и офицеров Советской
     Армии, павших на фронтах
     Великой Отечественной войны.

    (Поэма)

       1

Вечная
     слава
          героям!
Вечная слава!
Вечная слава!
Вечная
     слава
          героям!
Слава героям!
Слава!!

...Но зачем она им,
          эта слава,—
мертвым?
Для чего она им,
          эта слава,—
павшим?
Все живое —
спасшим.
Себя —
не спасшим.
Для чего она им,
          эта слава,—
мертвым?..
Если молнии
     в тучах заплещутся жарко,
и огромное небо
от грома
оглохнет,
если крикнут
          все люди
               земного шара,—
ни один из погибших
даже не вздрогнет.
Знаю:
солнце
     в пустые глазницы
               не брызнет!
Знаю:
песня
     тяжелых могил
               не откроет!
Но от имени
          сердца,
от имени
     жизни,
повторяю!
Вечная
Слава
Героям!..
И бессмертные гимны,
прощальные гимны
над бессонной планетой
                    плывут
                       величаво...
Пусть
    не все герои,—
те,
кто погибли,—
павшим
вечная слава!
Вечная
     слава!!

Вспомним всех поименно,
горем
     вспомним
          своим...
Это нужно —
не мертвым!
Это надо —
живым!
Вспомним
     гордо и прямо
погибших в борьбе...

Есть
   великое право:
забывать
о себе!
Есть
   высокое право:
пожелать
и посметь!..

Стала
вечною славой
мгновенная
смерть!

              4

Черный камень,
черный камень,
что ж молчишь ты,
черный камень?

Разве ты
      хотел такого?
Разве ты
      мечтал когда-то
стать надгробьем
для могилы
Неизвестного
         солдата?
Черный камень.
Что ж молчишь ты,
черный камень?..

Мы в горах
         тебя
            искали.
Скалы
    тяжкие
         дробили.
Поезда в ночах
трубили.
Мастера в ночах
не спали,
чтобы
   умными руками
чтобы
   собственною
           кровью
превратить
обычный камень
в молчаливое
надгробье...

Разве камни
       виноваты
в том,
   что где-то
        под землею
слишком долго
спят солдаты?
Безымянные
солдаты.
Неизвестные
солдаты...

А над ними
     травы сохнут,
А над ними
      звезды меркнут.
А над ними
       кружит
           беркут
и качается
подсолнух.
И стоят над ними
сосны.
И пора приходит
            снегу.
И оранжевое солнце
разливается
по небу.
Время
   движется над ними...

Но когда-то,
но когда-то
кто-то в мире
         помнил
              имя
Неизвестного
солдата!
Ведь еще
      до самой смерти
он имел друзей
            немало.
Ведь еще
      живет на свете
очень старенькая
мама.
А еще была
        невеста.
Где она теперь —
невеста?..
Умирал солдат —
известным.
Умер —
Неизвестным.

       Слушайте!
Это мы
     говорим.
Мертвые.
Мы.
Слушайте!
Это мы
     говорим.
Оттуда.
Из тьмы.
Слушайте!
     Распахните глаза.
Слушайте до конца.
Это мы
     говорим,
мертвые.
Стучимся
     в ваши
          сердца...

Не пугайтесь!
Однажды
     мы вас потревожим во сне.
Над полями
      свои голоса пронесем в тишине.
Мы забыли,
     как пахнут цветы.
Как шумят тополя.
Мы и землю
         забыли.
Какой она стала,
              земля?
Как там птицы?
       Поют на земле
без нас?
Как черешни?
        Цветут на земле
без нас?
Как светлеет
          река?
И летят облака
над нами?
Без нас.

Мы забыли траву.
          Мы забыли деревья давно.
Нам
  шагать по земле
               не дано.
Никогда не дано!
Никого не разбудит
               оркестра
                    печальная
                           медь...
Только самое страшное,—
даже страшнее,
          чем смерть:
знать,
что птицы
        поют на земле
без нас!
Что черешни
          цветут на земле
без нас!
Что светлеет
          река.
И летят облака
над нами.
Без нас.

Продолжается жизнь.
И опять
     начинается день.
Продолжается жизнь.
Приближается
          время дождей.
Нарастающий ветер
               колышет
                    большие хлеба.
Это —
     ваша судьба.
Это —
     общая наша
               судьба...
Так же птицы
          поют на земле
без нас.
И черешни
        цветут на земле
без нас.
И светлеет
          река.
И летят облака
над нами.
Без нас...

      
Помните!
Через века,
       через года,—
помните!
О тех,
кто уже не придет
              никогда,—
помните!

Не плачьте!
В горле
     сдержите стоны,
горькие стоны.
Памяти
     павших
          будьте
               достойны!
Вечно
достойны!

Хлебом и песней,
Мечтой и стихами,
жизнью
     просторной,
каждой секундой,
каждым дыханьем
будьте
достойны!

Люди!
Покуда сердца
          стучатся,—
помните!
Какою
ценой
завоевано счастье,—
пожалуйста,
     помните!

Песню свою
        отправляя в полет,—
помните!
О тех,
кто уже никогда
          не споет,—
помните!

Детям своим
          расскажите о них,
чтоб
запомнили!
Детям
    детей
расскажите о них,
чтобы тоже
запомнили!
Во все времена
       бессмертной
               Земли
помните!
К мерцающим звездам
          ведя корабли,—
о погибших
помните!

Встречайте
          трепетную весну,
люди Земли.
Убейте
     войну,
прокляните
войну,
люди Земли!

Мечту пронесите
          через года
и жизнью
наполните!..
Но о тех,
кто уже не придет
               никогда,—
заклинаю,—
помните!

1962

http://www.dunaeva.info/2015/05/blog-post_4.html

Сергей Орлов

Его зарыли в шар земной,   
А был он лишь солдат,   
Всего, друзья, солдат простой,   
Без званий и наград.   
Ему как мавзолей земля —    
На миллион веков,   
И Млечные Пути пылят   
Вокруг него с боков.   
На рыжих скатах тучи спят,   
Метелицы метут,   
Грома тяжелые гремят,   
Ветра разбег берут.   
Давным-давно окончен бой...   
Руками всех друзей   
Положен парень в шар земной,   
Как будто в мавзолей...   

1944

Константин Симонов

Жди меня, и я вернусь...

Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: - Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.

Константин Симонов

Открытое письмо

      Женщине из г. Вичуга

Я вас обязан известить,
Что не дошло до адресата
Письмо, что в ящик опустить
Не постыдились вы когда-то.

Ваш муж не получил письма,
Он не был ранен словом пошлым,
Не вздрогнул, не сошел с ума,
Не проклял все, что было в прошлом.

Когда он поднимал бойцов
В атаку у руин вокзала,
Тупая грубость ваших слов
Его, по счастью, не терзала.

Когда шагал он тяжело,
Стянув кровавой тряпкой рану,
Письмо от вас еще все шло,
Еще, по счастью, было рано.

Когда на камни он упал
И смерть оборвала дыханье,
Он все еще не получал,
По счастью, вашего посланья.

Могу вам сообщить о том,
Что, завернувши в плащ-палатки,
Мы ночью в сквере городском
Его зарыли после схватки.

Стоит звезда из жести там
И рядом тополь — для приметы...
А впрочем, я забыл, что вам,
Наверно, безразлично это.

Письмо нам утром принесли...
Его, за смертью адресата,
Между собой мы вслух прочли —
Уж вы простите нам, солдатам.

Быть может, память коротка
У вас. По общему желанью,
От имени всего полка
Я вам напомню содержанье.

Вы написали, что уж год,
Как вы знакомы с новым мужем.
А старый, если и придет,
Вам будет все равно ненужен.

Что вы не знаете беды,
Живете хорошо. И кстати,
Теперь вам никакой нужды
Нет в лейтенантском аттестате.

Чтоб писем он от вас не ждал
И вас не утруждал бы снова...
Вот именно: «не утруждал»...
Вы побольней искали слова.

И все. И больше ничего.
Мы перечли их терпеливо,
Все те слова, что для него
В разлуки час в душе нашли вы.

«Не утруждай». «Муж». «Аттестат»...
Да где ж вы душу потеряли?
Ведь он же был солдат, солдат!
Ведь мы за вас с ним умирали.

Я не хочу судьею быть,
Не все разлуку побеждают,
Не все способны век любить,—
К несчастью, в жизни все бывает.

Ну хорошо, пусть не любим,
Пускай он больше вам ненужен,
Пусть жить вы будете с другим,
Бог с ним, там с мужем ли, не с мужем.

Но ведь солдат не виноват
В том, что он отпуска не знает,
Что третий год себя подряд,
Вас защищая, утруждает.

Что ж, написать вы не смогли
Пусть горьких слов, но благородных.
В своей душе их не нашли —
Так заняли бы где угодно.

В отчизне нашей, к счастью, есть
Немало женских душ высоких,
Они б вам оказали честь —
Вам написали б эти строки;

Они б за вас слова нашли,
Чтоб облегчить тоску чужую.
От нас поклон им до земли,
Поклон за душу их большую.

Не вам, а женщинам другим,
От нас отторженным войною,
О вас мы написать хотим,
Пусть знают — вы тому виною,

Что их мужья на фронте, тут,
Подчас в душе борясь с собою,
С невольною тревогой ждут
Из дома писем перед боем.

Мы ваше не к добру прочли,
Теперь нас втайне горечь мучит:
А вдруг не вы одна смогли,
Вдруг кто-нибудь еще получит?

На суд далеких жен своих
Мы вас пошлем. Вы клеветали
На них. Вы усомниться в них
Нам на минуту повод дали.

Пускай поставят вам в вину,
Что душу птичью вы скрывали,
Что вы за женщину, жену,
Себя так долго выдавали.

А бывший муж ваш — он убит.
Все хорошо. Живите с новым.
Уж мертвый вас не оскорбит
В письме давно ненужным словом.

Живите, не боясь вины,
Он не напишет, не ответит
И, в город возвратись с войны,
С другим вас под руку не встретит.

Лишь за одно еще простить
Придется вам его — за то, что,
Наверно, с месяц приносить
Еще вам будет письма почта.

Уж ничего не сделать тут —
Письмо медлительнее пули.
К вам письма в сентябре придут,
А он убит еще в июле.

О вас там каждая строка,
Вам это, верно, неприятно —
Так я от имени полка
Беру его слова обратно.

Примите же в конце от нас
Презренье наше на прощанье.
Не уважающие вас
Покойного однополчане.

По поручению офицеров полка
К. Симонов

1943

К. Симонов

Майор привёз мальчишку на лафете

Читает А. Смоляков

https://www.youtube.com/watch?v=exQyqI9Mi0g

Юлия Друнина

ЗИНКА

Памяти однополчанки - Героя Советского Союза Зины Самсоновой.

1. Мы легли у разбитой ели,
Ждем, когда же начнет светлеть.
Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей, сырой земле.
- Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Где-то в яблочном захолустье
Мама, мамка моя живет.
У тебя есть друзья, любимый,
У меня лишь она одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждет.
Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет...
Отогрелись мы еле-еле,
Вдруг нежданный приказ: "Вперед!"
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идет.


2. С каждым днем становилось горше,
Шли без митингов и знамен.
В окруженье попал под Оршей
Наш потрепанный батальон.
Зинка нас повела в атаку,
Мы пробились по черной ржи,
По воронкам и буеракам,
Через смертные рубежи.
Мы не ждали посмертной славы,
Мы хотели со славой жить. ...
Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит?
Ее тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав,
Белорусские ветры пели
О рязанских глухих садах.


3. - Знаешь, Зинка, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Где-то в яблочном захолустье
Мама, мамка твоя живет.
У меня есть друзья, любимый,
У нее ты была одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла.
Я не знаю, как написать ей,
Чтоб тебя она не ждала... 

Юлия Друнина

Ты вернёшься

Машенька, связистка, умирала      

На руках беспомощных моих.

А в окопе пахло снегом талым,

И налет артиллерийский стих.

Из санроты не было повозки,

Чью-то мать наш фельдшер величал.

...О, погон измятые полоски

На худых девчоночьих плечах!

И лицо - родное, восковое,

Под чалмой намокшего бинта!..

Прошипел снаряд над головою,

Черный столб взметнулся у куста...

Девочка в шинели уходила

От войны, от жизни, от меня.

Снова рыть в безмолвии могилу,

Комьями замерзшими звеня...

Подожди меня немного, Маша!

Мне ведь тоже уцелеть навряд...

Поклялась тогда я дружбой нашей:

Если только возвращусь назад,

Если это совершится чудо,

То до смерти, до последних дней,

Стану я всегда, везде и всюду

Болью строк напоминать о ней -

Девочке, что тихо умирала

На руках беспомощных моих.

И запахнет фронтом - снегом талым,

Кровью и пожарами мой стих.

Только мы - однополчане павших,

Их, безмолвных, воскресить вольны.

Я не дам тебе исчезнуть, Маша, -

Песней возвратишься ты с войны!

Юлия Друнина

Кто-то плачет, кто-то злобно стонет,
Кто-то очень-очень мало жил...
На мои замерзшие ладони
 голову товарищ положил.
Так спокойны пыльные ресницы,
А вокруг нерусские поля...
Спи, земляк, и пусть тебе приснится
Город наш и девушка твоя.
Может быть в землянке после боя
На колени теплые ее
Прилегло кудрявой головою
Счастье беспокойное мое.

Юлия Друнина

Я только раз видала рукопашный,
Раз - наяву. И сотни раз - во сне...
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.

1943

Юлия Друнина


Целовались.
Плакали
И пели.
Шли в штыки.
И прямо на бегу
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.

Мама!
Мама!
Я дошла до цели...
Но в степи, на волжском берегу,
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.

Александр Твардовский

Из записной потертой книжки
Две строчки о бойце-парнишке,
Что был в сороковом году
Убит в Финляндии на льду.

Лежало как-то неумело
По-детски маленькое тело.
Шинель ко льду мороз прижал,
Далеко шапка отлетела.
Казалось, мальчик не лежал,
А все еще бегом бежал
Да лед за полу придержал...

Среди большой войны жестокой,
С чего - ума не приложу,
Мне жалко той судьбы далекой,
Как будто мертвый, одинокий,
Как будто это я лежу,
Примерзший, маленький, убитый
На той войне незнаменитой,
Забытый, маленький, лежу.

1943

Александр Межиров

Мы под Колпино скопом стоим

Мы под Колпином скопом стоим, Артиллерия бьет по своим. Это наша разведка, наверно, Ориентир указала неверно. Недолет. Перелет. Недолет. По своим артиллерия бьет. Мы недаром присягу давали. За собою мосты подрывали,- Из окопов никто не уйдет. Недолет. Перелет. Недолет. Мы под Колпином скопом лежим И дрожим, прокопченные дымом. Надо все-таки бить по чужим, А она - по своим, по родимым. Нас комбаты утешить хотят, Нас, десантников, армия любит... По своим артиллерия лупит,- Лес не рубят, а щепки летят. 1956

Эдуард Асадов

Письмо матери

Мама! Тебе эти строки пишу я, Тебе посылаю сыновний привет, Тебя вспоминаю, такую родную, Такую хорошую - слов даже нет! Читаешь письмо ты, а видишь мальчишку, Немного лентяя и вечно не в срок Бегущего утром с портфелем под мышкой, Свистя беззаботно, на первый урок. Грустила ты, если мне физик, бывало, Суровою двойкой дневник "украшал", Гордилась, когда я под сводами зала Стихи свои с жаром ребятам читал. Мы были беспечными, глупыми были, Мы все, что имели, не очень ценили, А поняли, может, лишь тут, на войне: Приятели, книжки, московские споры - Все - сказка, все в дымке, как снежные горы... Пусть так, возвратимся - оценим вдвойне! Сейчас передышка. Сойдясь у опушки, Застыли орудья, как стадо слонов, И где-то по - мирному в гуще лесов, Как в детстве, мне слышится голос кукушки... За жизнь, за тебя, за родные края Иду я навстречу свинцовому ветру. И пусть между нами сейчас километры - Ты здесь, ты со мною, родная моя! В холодной ночи, под неласковым небом, Склонившись, мне тихую песню поешь И вместе со мною к далеким победам Солдатской дорогой незримо идешь. И чем бы в пути мне война ни грозила, Ты знай, я не сдамся, покуда дышу! Я знаю, что ты меня благословила, И утром, не дрогнув, я в бой ухожу!

Александр Галич

Ошибка

Мы похоронены где-то под Нарвой,
 Под Нарвой, под Нарвой,
Мы похоронены где-то под Нарвой,
 Мы были — и нет.
 Так и лежим, как шагали, попарно,
 Попарно, попарно,
Так и лежим, как шагали, попарно,
 И общий привет! 
И не тревожит ни враг, ни побудка,
 Побудка, побудка,
И не тревожит ни враг, ни побудка
  Померзших ребят.
 Только однажды мы слышим, как будто,
 Как будто, как будто,
Только однажды мы слышим, как будто
  Вновь трубы трубят. 
Что ж, подымайтесь, такие-сякие,
Такие-сякие,
 Что ж, подымайтесь, такие-сякие,
Ведь кровь — не вода!
 Если зовет своих мертвых Россия,
 Россия, Россия,
 Если зовет своих мертвых Россия,
Так значит — беда!
Вот мы и встали в крестах да в нашивках,
В нашивках, в нашивках,
 Вот мы и встали в крестах да в нашивках,
 В снежном дыму.


 Смотрим и видим, что вышла ошибка,
Ошибка, ошибка,
 Смотрим и видим, что вышла ошибка 
 И мы — ни к чему! 
Где полегла в сорок третьем пехота,
 Пехота, пехота,
Где полегла в сорок третьем пехота
  Без толку, зазря,
 Там по пороше гуляет охота,
 Охота, охота,
Там по пороше гуляет охота,
 Трубят егеря! 
Где полегла в сорок третьем пехота,
 Где полегла в сорок третьем пехота,
Там по пороше гуляет охота, Трубят егеря...  1962

 Георгий Суворов

 13 февраля 1944года гвардии лейтенант, командир бронебойщиков Георгий Суворов был смертельно ранен при переправе через реку Нарва и 14 февраля скончался в госпитале от ран.



 Ухожу. Вернусь ли я - не знаю.
 Встречу ль вновь когда-нибудь тебя?
 Ухожу туда, где умирают, 
 Молча ненавидя и любя.
 Ухожу. Будь верной в дни тревоги. 
 Ну, чего ж ещё тебе скажу... 
 Нелегки солдатские дороги,-
 Вот и всё, родная. Ухожу...

Наум Коржавин

Дети в Освенциме

Мужчины мучали детей.

Умно. Намеренно. Умело.

Творили будничное дело,

Трудились - мучали детей.

  И это каждый раз опять, -

  Кляня, ругаясь без причины...

  И детям было не понять,

  Чего хотят от них мужчины.

За что - обидные слова,

Побои, голод, псов рычанье?

И дети думали сперва,

Что это за непослушанье.

  Они представить не могли

  Того, что было всем открыто:

  По древней логике земли,

  От взрослых дети ждут защиты.

А дни всё шли, как смерть страшны,

И дети стали образцовы,

Но их всё били.

              Так же.

                    Снова.

И не снимали с них вины.

  Они хватались за людей.

  Они молили. И любили.

  Но у мужчин «идеи» были,

  Мужчины мучали детей.

Я жив. Дышу. Люблю людей,

Но жизнь бывает мне постыла,

Как только вспомню: это - было.

Мужчины мучали детей.

1961

Рождественский Роберт

Баллада о красках

Был он рыжим, как из рыжиков рагу.

Рыжим, словно апельсины на снегу.

Мать шутила, мать веселою была:

«Я от солнышка сыночка родила...»

А другой был чёрным-чёрным у неё.

Чёрным, будто обгоревшее смолье.

Хохотала над расспросами она,

говорила: «Слишком ночь была черна!..»

В сорок первом, в сорок памятном году

  прокричали репродукторы беду.

Оба сына, оба-двое, соль Земли —

поклонились маме в пояс. И ушли.

Довелось в бою почуять молодым

рыжий бешеный огонь и черный дым,

злую зелень застоявшихся полей,

серый цвет прифронтовых госпиталей.

Оба сына, оба-двое, два крыла,

воевали до победы. Мать ждала.

Не гневила, не кляла она судьбу.

Похоронка обошла её избу.

Повезло ей. Привалило счастье вдруг.

Повезло одной на три села вокруг.

Повезло ей. Повезло ей! Повезло!—

Оба сына воротилися в село.

Оба сына. Оба-двое. Плоть и стать.

Золотистых орденов не сосчитать.

Сыновья сидят рядком — к плечу плечо.

Ноги целы, руки целы — что еще?

Пьют зеленое вино, как повелось...

У обоих изменился цвет волос.

Стали волосы — смертельной белизны!

Видно, много белой краски у войны.

1972

Автора этих стихотворений я, к сожалению, не знаю. Может, кто-то из вас, дорогие мои гости, знает? 

Вот цветы Аленка собирает. Самый лучший собрала букет
И с вопросом к маме подбегает: - Мама, что такое монумент?
Мать и дочь идут аллеей парка вдоль огромных молчаливых плит,
А на них венки пылают жарко: "Тише, люди, пусть солдат поспит.
Он под пулями прошел немало, чтобы вновь земля была в цвету…"
Надписи… О чем? - Прочти мне, мама. - Слушай, дочка, я тебе прочту:
"Мы давно не слышим стонов, криков. Отгремела страшная война,
Но над нашим подвигом великим не имеют власти времена".
- Тишина к граниту плит припала. Солнца луч на каждом лепестке.
Вот солдат, - Аленка прошептала, - девочку он держит на руке.
- Мама, эта девочка погибла? - Нет. - А как она спаслась?
Он упал, прикрыв ее без крика, пуля до нее не добралась.
- Мама, этот дяденька ей папа?
Нет, он ей не папа и не брат.
За нее он жизнь отдал когда-то. Знаю только то, что он солдат.
Поклонись, Аленка, им обоим, положи к подножию венок.
Не пришел тогда он с поля боя, а для нас он сделал все, что мог.



                                                      "Держись, Алёша!»

В чужих краях, на площадях и парках,
Где шли бои, у гор чужих и рек,
Они стоят - упавшие в атаках,
Они стоят - воскресшие навек!

За их спиной гранитные знамёна,
А на руках и дети, и цветы..
И помнят всех упавших поимённо,
Они стоят - как памяти посты

И не уйдут ни днём они, ни ночью,
Не бросят пост под снегом и дождём!..
Держись, Алёша! Бой ещё не кончен,
Дождись, Братишка, мы к Тебе идём!

Всё краше жизнь в спасённых ими странах,
И всё скупее речи и венки...
Ещё вчера - любимы и желанны,
Уже сегодня - будто бы враги!..

Пусть не сотрутся памятные даты,
Врезаясь в мир тревожною строкой!
Они стоят, советские солдаты -
Не тяготятся должностью такой!..

Вечер встречи.Ивангородская школа №1

Классы, как люди, бывают разные, и у каждого своё лицо: яркие и незаметные, дерзкие и скромные, талантливые и равнодушные, доброжелательные и колючие... Но в этом выпускном классе были все как на подбор яркие, талантливые, неравнодушные, доброжелательные, умные, да ещё и любящие поэзию.


- Эльвира Георгиевна!  А давайте литературный вечер проведём!
И проводили! Вместе писали сценарии, придумывали декорации, распределяли роли.  Помню вечер, посвящённый В. Шукшину, сатире Маяковского ("Маяковский издевается"), Владимиру Высоцкому ( материал собирали тогда по крохам: обложки от грампластинок, сами пластинки, где-то невероятным образом найденные стихи и песни Высоцкого и о нём), наконец, помню удивительно тёплый вечер поэзии, на котором, возвышаясь душой,  читали свои и чужие стихи, пели под гитару и радовались единению наших сердец.


- Было бы здорово рукописный журнал выпустить: ведь половина класса стихи сочиняют!

И возник не только рукописный журнал "Первые шаги", но и литературный гимн со своим уставом и даже гимном.
Когда мы станем взрослыми,
пройдём немалый путь,
за пройденными вёрстами,
за пройденными вёрстами
Шаг первый не забудь!


Первый шаг, первый шаг,
не даётся он никак!
О как труден и как важен первый шаг!

Приглашение на вечер от нашего клуба "Первые шаги". Делали своими руками, от души и с любовью в немалых количествах.

Слова гимна кто сочинил? К сожалению, не помню. Зато не забыть, как пели вдохновенно. Слова-то правильные!


- Кабинет литературы какой-то скучный. Может, разрисуем, украсим  стенку?



И ведь не только предлагали, но и делали! Вот уже на стене кабинета на фоне восходящего солнца летит крылатый Пегас, благодаря художественному таланту Юры Смолы. Заходишь  и попадаешь в мир творчества и красоты! И уместными, нужными казались  стихи. Как-то так вышло, что мы не только с удовольствием читали стихи известных поэтов, но и сочиняли сами. Да и до сих пор сочиняем. Наташа Львова, например, вместе с Юрой Смолой (из их первой любви выросла и окрепла прекрасная семья! Здорово!) собираются сборник стихотворений издать. Наташа пишет стихи, Юра рисует, то есть будет иллюстрировать творчество жены. Я думаю, это и называется:  живут душа в душу.

Наташа Савощик  - талантливая журналистка. Она и в школе была талантливой.


Андрей Стрижов, помнишь?


Мы с вами, родители, разные люди,
И в этом, наверно, скандалов секрет,
Но только так было, так есть и так будет,
А вы повторяете: "Мы в двадцать лет..."
Прошу вас, не надо! Прошу, погодите!
Зачем вы всё это сейчас говорите?
Всё было, конечно, но было давно,
А вы, как во сне, всё твердите одно...


Интересно, сейчас, плавно  и неизбежно перейдя из стана "детей" в стан "отцов", вспоминаешь свои стихи? Читаешь их детям? Или теперь уже ты поучаешь: "Вот мы в двадцать лет!"?


Необыкновенно артистичная Оля Рудинская, дружишь с театром?
Галя Шаховая, отличавшаяся врождённым благородством и аристократизмом, сохранила эти качества?

Лена Куккоева, скромная и всегда доброжелательная,
 Наташа Свинкина и Надя Платонова, переживавшие за всех и каждого,
 Таня Соколова, умная и справедливая,
Марина Махрова, талантливая и безотказная,
Сергей Клещевников, спокойный и невозмутимый,
Игорь Ганту, красавец с гитарой в руках,
ужасно серьёзный Олег Белов,

дай вам Бог счастья и пошли удачу!


Валера Афаньков, Лена Абашина, Саша Вагин... без времени ушедшие из жизни, но не из нашей памяти, звёздочки, осветившие на краткий миг этот мир... Всех помню, всем благодарна! Именно вы сделали из  меня, молодой и неопытной выпускницы педагогического института, учителя. И если я чего-нибудь стою как учитель, то вы к этому, несомненно, руки и сердца приложили.

Жаль, мало что сохранилось видимого от нашей дружбы и нашего сотворчества (не было тогда таких возможностей), но невидимые нити любви и признательности связывают меня с вами, мои дорогие ученики, ставшие настоящими Людьми, НАВСЕГДА.

Это видео сделала для всех нас самый неравнодушный человек, сердце и душа выпуска Наташа Смола.  Спасибо за память о каждом из нас.

 




https://download52.files.attachmail.ru/7A552CEEAD494575BE239ED19C508990/9e53dd59242c295f937b680a789a69ab/%D0%9F%D0%BE%D1%81%D0%B2%D0%B5%D1%89%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5%20%D1%88%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B5%20%E2%84%96%201.wmv?from=e.mail.ru